В Европе формируется новый союз: насколько прочна итальяно-британская дружба?
1400
Премьер-министр Великобритании посетил фестиваль партии «Братья Италии», организованный итальянским премьер-министром Джорджи Мелони. Политический союз между лидерами двух стран становится все очевиднее
Почему Италия и Великобритания пошли на сближение и какую роль в этом играют их премьер-министры?
Представитель Сунака сообщил журналистам, что пара, которую регулярно фотографируют вместе, «очевидно, ладит». Он объяснил их тесную связь тем фактом, что они были избраны «в одно и то же время». Но связи между двумя премьер-министрами гораздо глубже: они разделяют одну политическую философию, ставят перед собой общие политические цели. Более того, между двумя лидерами существуют веские политические причины для сближения.
Союз выгоден обоим государствам
Риши Сунак сегодня ищет «своих» в ЕС. Он пробовал заручиться поддержкой Франции, но союз с Макроном не принес результатов. Париж сегодня хочет стать новым экономическим центром Европы, заняв место Лондона. Это вызывает некоторую напряжённость в отношениях между странами. И хотя президент Франции и премьер-министр Соединённого королевства провели ряд встреч, как видится, крепкого политического союза между двумя странами не получилось.
Британскому консервативному премьер-министру также не удалось по-настоящему найти общий язык с левоцентристским немецким канцлером Олафом Шольцем. Завязать тесные отношения с испанцем Педро Санчесом также не удалось из-за затяжного спора по поводу Гибралтара.
А вот дружба с итальянским лидером оказалась куда более тесной. Наверное, это произошло из-за того, что у Джорджи Мелони также есть острая необходимость найти себе важного союзника. Ей необходимо продемонстрировать для своего электората, что на политической арене она не изгой. Для лидера правой партии с платформой, которая пока не считается доминирующей в ЕС, тесные связи с премьер-министром одной из крупнейших экономик Европы имеют важное значение. Легитимизирующий эффект от этого очевиден.
Мелони вошла в большую политику, начиная с участия в крайне правых молодежных движениях. Она считала диктатора Бенито Муссолини хорошим политиком, утверждая, что «все, что он сделал, он сделал для Италии». Хотя с тех пор она признала, что он допустил «ошибки», включая введение расовых законов. После такого найти союзников в пока преимущественно левой Европе относительно тяжело.
Будучи лидером партии «Братья Италии», которую она основала в 2012 году, Мелони придерживается жёсткого курса по ограничению потока беженцев в страну. И именно говоря о проблемах нелегальной миграции она находит больше всего точек соприкосновения с Сунаком.
Премьер-министр Италии не смог добиться большого успеха в борьбе с мигрантами за год правления. Похожая ситуация произошла и в Великобритании, где Верховный суд признал неконституционным закон о депортации мигрантов в Руанду.
«Проблемы Великобритании и Италии схожи из-за наличия морских границ: им необходимо перенести иммиграционные проверки на территорию других стран, поскольку, как только проверки проводятся на территории государства, управлять ими становится невозможно», — считает Никола Прокаччини, высокопоставленный политик в партии Мелони.
Сходство программ двух лидеров не должно казаться сюрпризом. Итальянский и британский премьер-министры — лидеры консервативных движений и являются большими поклонниками британского консервативного философа Роджера Скратона, которого Мелони часто цитирует и называет одним из «великих мастеров европейской консервативной мысли».
Несомненно, большую роль играют и другие причины, выходящие за рамки реальной политики: оба вступили в должность с разницей в несколько дней, они одного возраста, у обоих есть маленькие дети. К тому же Мелони — первая женщина-премьер-министр Италии, а Сунак — первый премьер-министр Великобритании индийского происхождения.
Насколько прочным окажется союз?
Тем не менее, есть подозрение, что эта дружба не окажется такой долговечной. Результаты опросов общественного мнения показывают, что британские консерваторы могут проиграть на будущих выборах. Однако отношения между Италией и Великобританией, вероятно, сохранят стратегическое значение, независимо от того, кто будет занимать ключевые позиции в Риме и Лондоне.
Британские дипломаты считают назначение Эда Ллевеллина на пост посла Великобритании в Италии признаком того, что страна заинтересована в укреплении двусторонних отношений. У Мелони и Ллевеллина хорошие отношения: они переписываются друг с другом напрямую, что нетипично для отношений между лидером государства и дипломатом другой страны.
Италия также останется транзитной страной для нелегальных мигрантов, приезжающих в Европу, даже если будущее британское правительство откажется от жесткого подхода Сунака к мигрантам. Это означает, что с Италией придётся считаться в любом из возможных исходов.
Изоляция Великобритании от других стран-членов ЕС, конечно, во многом является проблемой, которую Консервативная партия создала, начав Brexit. Есть подозрение, что будущий хозяин Даунинг-Стрит откажется от жёсткой риторики и так откроет себе путь для установления союзнических отношений с большим количеством стран ЕС. И всё же союз с Италией в краткосрочной перспективе выглядит жизнеспособным. Вряд ли новый премьер-министр и его кабинет выступят против союзнических отношений с Римом, который играет большую роль в делах европейской политики. Союзники не бывают «лишними», и, вероятнее всего, это понимают во внешнеполитических ведомствах обеих стран.