Сирия вступила в стадию перестройки
180
Сирии предстоит пройти непростой путь изменений
Сирийский конфликт начался в 2011 году и стал одним из наиболее продолжительных и разрушительных конфликтов XXI века. Гражданская война привела к гибели сотен тысяч и перемещению миллионов сирийцев по всему миру. Различные группировки вооруженной сирийской оппозиции получали активную поддержку извне, а ряд западных стран и некоторые арабские государства предоставляли им активное финансирование и вооружение. Со временем конфликт приобрел многоуровневую структуру с участием различных международных игроков. В их наиболее активное число вошли Россия, Иран, США и Турция. Совокупность внешнеполитических факторов, участие Хезболлы в военном конфликте с Израилем, привели к обострению политической ситуации внутри страны и падению режима Башара Асада 8 декабря 2024 года.
О том, какие перспективы ждут сирийское государство в ближайшие годы, «Нос» обсудил с экспертами.
Как считает доктор политологии, специалист по международным связям, доцент, сотрудник отдела международного сотрудничества Адыгейского государственного университета Лиса Иссак, политическое будущее Сирии в перспективе ближайших лет выглядит довольно неопределенно в силу непредсказуемости действий ряда внутриполитических игроков.
«Будущая политическая сцена в Сирии все еще неясна по нескольким причинам. Самая важная из них заключается в том, что нынешнее временное правительство Сирии возглавляет Ахмед аль-Шараа. Оно пришло к власти после свержения Башара Асада 8 декабря 2024 года.
На данный момент это правительство еще не получило легитимности от международного сообщества, так как оно по-прежнему числится террористической организацией в России и многих западных странах, включая США. Это обстоятельство не позволит снять экономические санкции, введенные против Сирии, а если бы они были сняты, это могло бы привести к ощутимым изменениям в экономике, что позволило бы людям почувствовать реальные улучшения в своей жизни.
Многие были разочарованы заявлениями фактического президента Ахмеда аль-Шараа, который в телевизионном интервью Al Arabya отметил, что избирательный процесс может занять четыре года и что подготовка и написание конституции может занять около трех лет.
Политическая оппозиция в изгнании, представленная Национальной коалицией сирийских революционных и оппозиционных сил и другими независимыми группами, которые ждали дня свержения Башара Асада, желает участвовать в политическом процессе. Однако они пока не увидели никаких реальных намерений со стороны Ахмеда аш-Шараа и его правительства привлечь их к формированию нового политического процесса, который определит будущее Сирии. Особенно тревожным является отсутствие объявленного, до сих пор всеобъемлющего национального диалога, в котором должны участвовать все сирийские политические оппозиционные партии. Эти обстоятельства вызывают много вопросов и сомнений относительно истинных намерений нынешнего правительства привлечь оппозицию, которая отражает интеллектуальное, политическое, этническое и религиозное разнообразие сирийского общества.
Несколько ветеранов сирийской оппозиции уже объявили о своем возвращении в Сирию, но они не получили должного признания со стороны Ахмеда аш-Шараа и его правительства. Примером этого является адвокат Хайтам аль-Малех, политический оппозиционер, правозащитник и бывший судья, вернувшийся в Сирию из изгнания. Ему отказали в возможности выступить в мечети в Дамаске. Он выразил свое разочарование в телевизионном интервью, отметив, что никто из правительства Ахмеда аль-Шараа не принял его и не сделал его желанным гостем в своей стране после многих лет, проведенных в изгнании в Германии из-за его оппозиции режиму Асада, отцу и сыну. В конечном счете, он не чувствует себя ценимым или включенным в политический процесс.
По всем вышеперечисленным причинам мы видим, что будущее политического процесса в Сирии после падения Асада сталкивается с серьезными и значительными вызовами, и эта задача не из легких. Мы еще не упомянули курдский вопрос на северо-востоке Сирии. Курды составляют значительную часть сирийского общества (8-15%) и пользуются поддержкой Запада, особенно США. Они сыграли важную роль в борьбе с террористическими организациями и теперь требуют гарантий своей безопасности. Курды не намерены сдавать оружие, пока не будут обеспечены их безопасность и права.
Они не требуют создания независимого государства, но стремятся к формированию автономного правительства, которое будет связано с центральным правительством в Дамаске. Однако, похоже, их требования не удовлетворяются нынешним правительством из-за давления Турции с целью расформировать SDF и другие военизированные группы. В дополнение к этому существует проблема друзов в Эс-Сувейде на юго-западе страны, которые требуют гарантий защиты своих прав и безопасности. Эти опасения усугубляются распространением в социальных сетях видео и фотографий, на которых запечатлены издевательства людей из секты алавитов, обвиняемых в совершении нарушений и преступлений против сирийских мирных жителей.
Политическое, безопасное и территориальное будущее Сирии по-прежнему сопряжено со многими проблемами. Существуют опасения по поводу внутренних разногласий в свете вышеупомянутых причин, а также опасения региональных вмешательств и попыток каждой стороны сыграть свою роль в формировании специфики региональных отношений и союзов в Сирии. Международные опасения связаны с непризнанием легитимности действующего правительства и недовольством Запада политическими действиями временного правительства во главе с Ахмедом аль-Шараа.
Это фактически препятствует отмене экономических санкций, что ставит страну в опасное положение. Экономические санкции продолжают влиять на сирийский народ, лишая его радости победы над режимом Башара Асада и не предоставляя ему политической свободы, к которой он стремится. Сирийцы ожидают настоящую демократическую систему, которая будет представлять их, а также политический плюрализм, мечту, к которой они стремятся уже 54 года. Более того, они до сих пор не реализовали свои амбиции в плане установления нормальных региональных и международных отношений с соседними странами и миром», — считает эксперт.
Аналогичной позиции придерживается и кандидат политических наук, консультант программы Глобальная и региональная безопасность: новые идеи для России (ПИР-Центр), журналист-международник Леонид Цуканов. Он считает, что в ближайшие годы Сирии предстоит пройти непростой путь изменений, конечный результат которых будет зависеть от конкретных решений новых властей страны.
«После падения режима Башара Асада Сирия вступила в стадию перестройки. Новое сирийское правительство намерено не только дистанцироваться от политического наследия династии Асадов (эпоха правления которой насчитывает более полувека), но и произвести комплексный разворот страны во всех сферах.
Так, например, серьезные изменения уже претерпела сфера образования. В частности, в новой редакции образовательной программы сделан больший упор на традиционные исламские ценности; выведены из учебников некоторые исторические события и процессы (например, борьба за права женщин).
Ожидается, что свои перемены произойдут не только в социальной, но и политической сферах. С учетом того, что межфракционные трения по-прежнему сохраняются, обеспечить соблюдение консенсуса между всеми этническими и политическими группами весьма проблематично. Лидеры вчерашней оппозиции публично признают, что переходный период в Сирии может «занять годы».
С другой стороны, новые сирийские власти пытаются делать публичные жесты, подчеркивающие национальный консенсус. Например, впервые за 70 лет сирийский ЦБ возглавила женщина (Майса Сабрин) – по совместительству она стала первой женщиной – главой Центробанка во всем Арабском мире. Кроме того, «новые сирийцы» ищут пути сближения с курдскими и друзскими общинами; пытаются привлечь на свою сторону как можно больше представителей военной и гражданской элиты.
Что касается внешней политики, то ее вектор пока до конца не определен. С одной стороны, очевидной является протурецкая ориентация нового сирийского правительства – тем более, что Анкара сыграла не последнюю роль в усилении оппозиционеров. Однако свой вклад также внесли аравийские монархии, в сближении с которыми «Новый Дамаск» также заинтересован.
В то же время сирийское правительство хочет поддерживать прежние отношения с Россией и Ираном (хотя диалог с Тегераном до последних дней не входил в приоритеты Дамаска), а также добиваться инвестиций от Китая и западных стран.
Все это указывает на то, что Дамаск первое время будет пытаться играть роль равноудаленной силы от большинства внешних партнеров, сохраняя притом тесные связи с Анкарой», — отметил политолог.