Гуманизм строгого режима. Как идёт процесс гуманизации правосудия, запущенный Верховным судом
5225
Российское агентство правовой и судебной информации (РАПСИ) подвело итоги развития судебной системы России в 2021 году. Выводы специалистов выглядят на удивление позитивными: правосудие гуманизируется, становится всё более человечным, проявляет внимательность ко всем участникам процессов и снисходительно к гражданам, впервые совершившим нетяжкое преступление
Особо отмечаются заслуги председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева, который, по мнению экспертов РАПСИ, и задал вектор на гуманизацию судебной системы. Если кратко перечислить достижения Фемиды на пути к большей человечности, стоит отметить следующее: за первую половину 2021 года суды прекратили дела в 23% случаев, когда нетяжкое преступление совершено гражданином в первый раз; увеличилось число назначенных судебных штрафов вместо уголовного наказания; Верховный суд рекомендовал не лишать свободы людей, совершивших преступление под влиянием бедственного материального положения; отменялись приговоры лицам, которые действовали в пределах необходимой самообороны при нападении на них. Кроме того, Минюст готовит изменения в законодательство, которые запретят содержать в СИЗО людей с различными заболеваниями дыхательной, пищеварительной, кровеносной систем, беременных женщин и т.д. Правда непонятно, каким образом суды повлияли на этот акт гуманизма со стороны государства, ведь министерство юстиции относится к исполнительной власти. Однако и это нововведение можно лишь поприветствовать.
Но говорить об устойчивой тяге российских судов к гуманизму и человечности кажется неуместным, если вспомнить некоторые другие аспекты работы судебной системы. Так, процент оправдательных приговорах составляет 0,38% от их общего числа. Это в десятки раз ниже, чем в европейских странах, и даже меньше, чем в СССР. Председатель СКР Александр Бастрыкин недавно объяснил такой результат высочайшим уровнем работы следственных органов, которые якобы передают в суд только дела с достаточной доказательной базой. Действительно ли следователи работают настолько безупречно или дело всё же в круговой поруке прокуроров, судей и следователей – каждый может ответить на этот вопрос самостоятельно. Напомним лишь, что оправдательный приговор в российском суде – это ЧП, последствия которого ощущают на себе все участники процесса со стороны суда и гособвинения. Эту схему недавно в очередной раз обнажил челябинский судья Антон Долгов, который дал интервью журналистам. Он рассказал, как непосредственное начальство вынуждало его вынести обвинительный вердикт в отношении 70-летнего гражданина, обвиняемого в домогательствах к несовершеннолетней девочке, при том, что доказательств его вины не было. В итоге пожилого россиянина посадил в тюрьму другой судья, а Долгова в качестве наказания с рассмотрения уголовных дел перевели на гражданские. Присяжные заседатели оправдывают подсудимых почти в четверти случаев (сравним с 0,3% в обычных судах), однако апелляционные инстанции отменяют оправдательные вердикты в абсолютном большинстве случаев. Некоторые обвиняемые оказываются в зале суда по 3-4 раза, присяжные вновь их оправдывают, и вердикт вновь отменяется. Система никого не желает отпускать без наказания.
Возникает немало вопросов и к мерам пресечения, которые те же российские суды избирают подозреваемым на этапе расследования. В публичном поле не раз поднимался вопрос о том, что незачем заключать под стражу подозреваемых в ненасильственных, особенно экономических, преступлениях. Однако такая практика отправки людей в СИЗО продолжает существовать. Социолог Кирилл Титаев в очередной раз напомнил, что основная цель таких решений – принуждение подозреваемого к признанию вины. В абсолютном большинстве случаев бизнесмены, обвиняемые, например, в мошенничестве, не имеют возможности ни скрыться, ни уничтожить улики, ни тем более надавить на свидетелей. Зато в неволе следователю куда проще получить нужные показания от самого подследственного. До сих пор вся страна недоумевает, зачем нужно держать в изоляторе ректора Шанинки Сергея Зуева, который обвиняется в ненадлежащем исполнении какого-то подряда, отданного его ВУЗу.
Одним словом, докладу РАПСИ и обнадёживающим инициативам Верховного суда можно было бы порадоваться, если бы не упрямая статистика и процессы вроде дела Зуева.